Не взирая на дословный перевод, песня не о религии, а о неразделенной любви. «Losing My Religion» — так говорят на Юге, когда решаются положить конец чему-либо или находятся на грани. В песне герой имеет в виду свою безнадёжную любовь» – говорит солист группы в интервью. Однако режиссер клипа Сингх Тарсем снял видео именно с точки зрения религии. Считается, что на сюжет клипа повлияло произведение «Очень старый человек с огромными крыльями» Г. Маркеса об упавшем на землю ангеле, над которым потешаются люди, хотя на самом деле, в персонажах можно найти куда больше аналогий. Еще режиссер утверждал, что на стилистику клипа повлияли работы Караваджо и фильмы Тарковского.
В первом кадре нет музыки, слышны звуки капель и льющейся воды. Показывают пустую комнату в тёмно-коричневых и рыжих тонах. Дощатый пол, по центру стены окно, оно распахнуто, за окном дождь. На подоконнике стоит кувшин с молоком. Тюлевая занавеска заткнута за оконную створку. У окна стоит невысокий мужчина (это один из музыкантов группы). Он одет в белое. Рукава рубашки закатаны до локтя. Поверх белой рубашки чёрная классическая жилетка, обут в чёрные классические туфли. На нём очки, тёмные удлинённые волосы, пострижен «под горшок». Он стоит к нам в пол-оборота.
Рядом на деревянном деревенском стуле со спинкой спиной к нам сидит вокалист Майкл Стайп. Его голова опущена. На нём чёрные брюки и ботинки, рубашка белая, рукава так же закатаны по локоть. Руки сложены на бедрах.
Человек, стоящий у окна, медленно поворачивает голову в сторону камеры и делает пару шагов по диагонали, уходя из комнаты. Ему навстречу из противоположного угла бросается другой мужчина, у него длинные вьющиеся волосы ниже плеч, он одет в чёрный классический костюм, видно манжеты белой рубашки. Он смотрит куда-то на потолок. Камера перемещается по ходу его движения, и ему навстречу движется третий мужчина. На нём чёрные брюки и жилетка, рукава белой рубашки закатаны на три четверти. Он движется боком, широко расставив руки, и тоже смотрит вверх, как будто собирается поймать что-то.
Камера приближается к открытому окну, что-то начинает позвякивать. На секунду в кадре мелькает человек, у которого подмышкой большие белые крылья. С первыми аккордами кувшин молока падает на пол и разбивается вдребезги. Дальше показывают несколько кадров, где участники группы стоят и сидят в разных позах. Они все без инструментов, смотрят в камеру, между кадрами будто бы видна вспышка от фотоаппарата.
Слышны звуки мандолины. Мужчина в черном пиджаке сидит и наигрывает на мандолине. Говорят, с этого наигрыша родилась песня. Позади мужчины сменяется несколько кадров, где показаны сидящие или стоящие участники группы и человек с большими белыми крыльями. Кадры длятся одну-две секунды, поэтому подробности сразу разглядеть не удается.
Когда начинаются слова, в кадре появляется сидящий на стуле вокалист. Он молчит и смотрит в сторону в пол-оборота к нам. За его спиной кто-то стоит. Крупным планом показывают, как руки сжимают плечи сидящего. Человек уходит влево и в следующем кадре у стены он распахивает руки широко, будто крылья. В следующем кадре вокалист поет, всё так же сидя, но смотрит в сторону, его лица не видно. За его спиной у открытого окна стоят двое музыкантов. На полу видна лужа молока, на подоконнике стоит еще одна бутылка с молоком. В следующем кадре вокалист ходит по комнате широкими шагами. И вот, он уже стоит у стены, а за его спиной огромные белые крылья.
Дальше кадры с участниками группы сменяют друг друга, мужчины сидят, стоят, играют, вокалист поет или молчит, прыгает или танцует, двигается судорожно. Когда его крупным планом показывают поющим, он смотрит в сторону, головой опирается на руку, ладонью закрывает лицо. Он сидит то на фоне окна, то на фоне белой тряпки, чёрным скотчем прилепленной к стене.
На словах «That’s me in the corner» Стайп смотрит вверх, камера показывает ангела. Это мулат с маленькими золотыми крылышками за спиной, он забрался с ногами на позолоченный стул, сидит на фоне голубого неба, а по краям экрана рамка с золотыми шарами. Ангел позирует, поворачивается в сторону камеры, на его теле блик света, как будто фотограф софитом подсвечивает картинку. В следующем кадре крупно сняты двое мужчин в черной одежде и кепках, а третий на заднем плане, виден только силуэт. Третий человек поворачивает большой прожектор.
Следующий кадр – висящий на дереве юноша. У него чёрные вьющиеся волосы, женственная внешность, утонченные черты лица. Его руки скрещены над головой, на них падают листья, к торсу юноши крест-накрест скотчем приклеено две стрелы, как будто они вонзились в плоть. на юноше только набедренная повязка. Он медленно поворачивает голову справа налево, его тоже подсвечивает прожектор.
Дальше показывают поющего Стайпа. Он то ходит по пустой комнате, то сидит на стуле рядом с окном, на этот раз он поет, глядя в камеру.
На несколько секунд показывают двух индийских божеств в саду. На них яркие многослойные сари, браслеты, шапки, ярко подведены глаза и губы, массивные украшения и цветы. Божества медленно протягивают руки в сторону в танце.
На несколько мгновений появляются мужчины. Они все в чёрных одеждах с прожектором, выглядят как военные: видны шапки с кокардами, силуэт наковальни, красный флаг. Они то замирают, то одновременно поворачивают голову влево. Строчку «I thought that I heard you laughing» они беззвучно повторяют за Стайпом.
Синий фон. Камера показывает юношу с голым торсом, видны красные шаровары и массивные золотые украшения с большими камнями на груди. Юноша смотрит вверх и беззвучно повторяет строчку «I thought that I heard you sing». Создается впечатление, что герой сюжета не здоров, он, если воспринимать текст буквально, «потерял веру» и обращается в своем сознании ко всем известным религиям.
На словах «Every whisper of every waking hour» в кадре появляются двое античных мужчин. Внешне образы похожи на греков. Один мужчина голый по пояс, у другого повязка на голове и туника, надетая на голое тело. Они о чём-то беседуют и удерживают чёрного быка. Вдруг оба устремляют взор вверх. Наверху ангел-мулат с маленькими золотистыми крылышками сидит к нам спиной. Дальше Стайп поет в разных позах в пустой комнате: сидит на стуле, на полу или ходит. Иногда за его спиной стоят музыканты, иногда он один.
Снова библейский кадр: ангел-мулат с золотыми крыльями и седой человек в желтой тоге с римским профилем смотрят в небо в райском саду. Их слепит прожектор, и человек в желтой тоге падает вниз. Он приземляется среди крестьян в пыль. На земле оказывается, что у него есть огромные потрепанные крылья. Мулат сверху протягивает руку, чтобы поднять ангела на небеса. Это похоже на сюжет картины Микеланджело. Пока Стайп поет, крестьяне что-то горячо обсуждают, тыча пальцами в упавшего с небес ангела-старика. Новый кадр: Индийское божество в большом голубом тюрбане под светом прожектора медленно поворачивает голову. Стайп судорожно танцует, активно размахивая руками. Крестьяне собрались вокруг упавшего ангела, трогают его за волосы: оказывается, на нём парик, под которым лысина. Люди смеются над стариком.
С проигрыша начинают очень быстро сменяться кадры танцующего Стайпа, зеленой травы, схемы устройства крыльев на бумаге, юноши со стрелами, мужчин, бьющих по наковальне и вертящих прожектор и людей, хохочущих над ангелом, здесь же яркие индийские женщины и мужчины в лучах прожектора.
На последних секундах снова повторяют кадр с разбивающимся кувшином молока. Все божества из райского сада замирают в одном кадре, камера отъезжает от них. Все рабочие замирают в одном кадре, и видно, что они стоят под огромными выкованными крыльями на фоне алой ткани, развевающейся на ветру. Крестьяне склоняются над ангелом, который лежит на земле в пыли. На последнем кадре Стайп сидит на стуле на фоне окна и смотрит в сторону. На заднем фоне огромные белые крылья и раскрытая книга, за крыльями спиной к нам стоят музыканты. Кадр затемняется, и всё исчезает.
***
Автор описания: Катерина Егорова
ссылка на видео